Нервически сглотнула слюну. Еще мгновение – и решаюсь, тихо, неуверенно:

- По-моему… это больше бред.

Хмыкнул, коротко рассмеялся. Всё так же не отрывает взгляд, сверлит, казалось… давно уже проникнув и теперь утопая в моей душе:

- По-моему, вся наша жизнь – бред. И что теперь? Лесь… но а по сути… разве это важно? Или… если бы я и дальше был мертв, что… нравился гораздо больше? Или… идолы красивы… лишь когда недостижимы?

Скривилась в болезненной ухмылке.

Не знаю, что ответить.

Более того – вообще, не знаю что думать. Как дальше жить.

Отвожу взор, болезненно качаю головой.

- Ну, хочешь… выведи его.

- Нет, конечно! – испуганно дернулась. Взволнованно: - Дело не в том… а то, что… вся моя жизнь – оказалась… враньем. Самообманом.

- Ну, где?  - болезненно рассмеялся. – В чем? Леся, - сильнее сжал мое лицо в своих ладонях, приблизился губами к моим губам. – Ну, зай… ну ты чего? Плакать удумала?

- Дурак, что ли? – дрогнул голос предательски, проседая.

- Дурак, дурак… - шепотом, обжигая дыханием кожу. Еще миг – и прилип, накрыл мои уста своими.

Ловкое, голодное движение рук, напор – и бережно уложил на траву. Сладкая ласка по шее к груди – поддаюсь, не сопротивляюсь. Стащить лиф прямо вниз, не желая возиться с застежкой. Облизать и втянуть в себя отвоеванное запретное место. Дерзко сжать до сладкой боли… Проворно протиснуться под поясницу и резво схватить, потащить вниз белье… проявляю участие… И вновь поцелуи, скользя влажным языком, рисуя витиеватые дорожки, сладкие фантазии… Дрожу, трепыхаюсь, то и дело… не имея сил сдержать стоны. Проник рукой между бедер, нежные поглаживания, сжимания, откровенные движения, даря еще больше блаженства. Выгнулась, дернулась под ним, голодно заныв.

- Борь… ну… - горько, отчаянно, взмолившись.

Немного отстранился, быстрые, стремительные движения… Мгновения, жгучие, изматывающие - и ощутила его. Уверенный напор, но не резко, бережно… словно боясь сломать нечто хрупкое. Еще давление – и вскрикнула, взвизгнула от боли. Обмер, встревоженный. Нервически сглотнул:

- Ты как?

- Ну же, Борь! – алчно стону. Вмиг приподнялась, впилась поцелуем в губы – коротко ответил. Еще движение – и вновь кричу, заливаясь шальной страстью на грани сумасбродной сладости. Боль сжимала еще сильнее мышцы, заставляя замереть в исступлении. Но его робость больше бесила, чем манила. Мало его, мало мне его было. Хотелось сполна, резво, целиком, да так... чтобы утонуть сразу с головою в омуте его ласки. Полностью раствориться друг в друге. А потому еще напор, миг – и сама уже перехватываю инициативу. И пусть каждый последующий шаг дарил чувства вперемешку, оттого еще сильнее по венам разливалась эйфория, экстаз, казалось, заменяя собой целиком кровь… Еще напор, еще грубость – его, моя смелость… и уже мой зверь изнеможенно застонал, упиваясь… но, как и я, не напиваясь удовольствием.

- Борь, грубей… - шепчу едва различимо, стыдясь, но и не имея уже сил смолчать, уступая безумию… что впервые смогло по-настоящему пробудиться и разгуляться во мне сполна.

Сжал в объятиях едва не до хруста. Дерзкие, властные, резкие движения… поднимая градус внутри нас.

- Еще… - шепчу, казалось, вовсе не думая уже о последствиях, что хочу и на что подписываюсь.

Доли секунд дабы осознать и вдруг хватает, оборачивает меня к себе спиной, прогнул, за бедра подал к себе - и вновь ворвался в меня. Вдох – напор… и опять игра взорвала внутри меня музыку сумасбродства. Стоны, крики, боль вперемешку с наслаждением, словно кровь с молоком… Танго демона со своим супостатом, не смущаясь и не стыдясь… И чем сильнее боль, тем смелее Темная сторона, и тем стремительнее удовольствие, прорывая, вело меня в блаженства прострацию…

- Еще, - казалось… вот-вот… и я пересеку грань, свою какую-то давнюю, тяжелую, важную, забытую грань.

Вмиг ухватил за волосы и рванул на себя, выгнув кошкой. Еще рывок, еще вдох – и дернулась, вскрикнула я изо всех сил, не имея больше духу сдерживаться от боли. Тотчас сорвались с глаз слезы, а в груди спазмы перехватили дыхание. Еще миг – и предательское рыдание… разорвало мнимую тишину.

Прошлое взорвалось во мне. Жуткое, гадкое, болезненное... Вот только мысли, осознание того, что это со мной творит не тот черт, и никто иной, а именно Боря, мой Боря... - рождал внутри странную помесь, бесконечно  сумасбродную, шальную феерию... чувство защищенности и покоя. Будто ничего раньше не было - игра. Больная игра... сознания, спектакль избранных актеров и внушённых ролей. Чувство отрицания и наслаждения, на грани очередного скольжения по лезвию ножа, где с одной стороны - бездна, а с другой - жизнь, существование. Где прошлое - выдумка, а мы - реальность.

Но еще миг - и осознаю нечто большое. Нечто жуткое... постыдное.

То, что мой Идол невольно узрел мою черную душу, мою порочность, низменность... То, что за личиной красок и чистоты - сплошные черные, мерзкие тона. Напрасность надежд и упований. Пустота вместо человека - и лишь демон, на пепелище души, играющий остатками гнили...

Обмер испуганно.

- Ты че, Лесь? ЛЕСЯ, б***ь!

Вмиг отстранился, в охапку, к себе лицом. Утопил оное в ладонях. Глаза в глаза, а я жмурюсь, позорно отворачиваюсь – не дает.

- Ты чего… родная моя? - взволнованно, голос дрожал от ужаса: - Зая… прости меня, я не хотел.

Не выдерживаю – и завыла, заныла я позорно, предательски. Вмиг хватаюсь своими руками за его запястья. Шепчу виновато:

- Это ты прости… прости меня, с*ку… пропащую, - нет больше сил удерживать личину… правда вылезла сполна, вместе со всеми моими чертями. – Прости меня… порочную.

Болезненно рассмеялся:

- Зайка… ты чего? – приблизился, короткий поцелуй в губы и шепотом, нежно, обжигая дыханием. – Нашла мне порочную… Котенок, родная моя, - живо обхватил за талию и силой напором усадил на себя сверху – поддаюсь, подчиняюсь. И снова обхватить мое лицо руками. Поцелуй в губы. Улыбается боязно, неуверенно: - Мне  всё равно… как ты любишь, как ты хочешь, куда ты хочешь, где ты хочешь... Я всю тебя люблю… даже эти твои, - пристыжено рассмеялся, - тату и пирсинги. Всю люблю, и всё приму. И что тебе приятно – мне втройне приятно. И ни капли не осуждаю. Не глупи… Лесь… посмотри на меня.

Но не поддаюсь. Все еще жмурюсь, от стыда прячась в мнимой темноте.

- Жаль, что ты раньше… в моей жизни не появился… до того, как все это… во мне сломалось. До того, как стала демоном.

Смеется горько:

- Леська… хорошая моя. Ну, какой ты демон?  Посмотри мне в глаза. Прошу… Ну…

Несмело поддаюсь, а на глаза вновь проступили слезы. Страшно своему судье всматриваться в очи.

- Во-от, - продолжил. Провел кончиками пальцев по губам. – Лесь… я бы никогда не полюбил демона. Никогда… Ты - нежная, добрая внутри. Хрупкая… хоть и принципиальная. Заледенела от постоянный боев, закалилась. Но позволь пробудить тебя… настоящую, - бережно провел по щекам, стирая один за другим соленые потоки. Обнял за шею и притянул к себе, прижал грудью к своей груди. Завораживающим шепотом на ухо: - Верь мне, пожалуйста… как я верю тебе. Хорошо?

И вновь движение, отстраняет слегка: глаза в глаза.

Долгая, жалящая, язвящая пауза – и несмело, неуверенно, киваю головой.

Короткий поцелуй в губы, бережный напор, ловко приподнимая меня над собой – и вновь ворваться, впустить - слиться со своим героем душой и телом, разрисовывая небо… в яркие краски. И вновь напор, и вновь рывки, подчиняясь страсти, вот только вместо боли и наслаждения в раздельных тонах, нотах, рождали одну общую, единую, бесконечно льющуюся, вьющуюся... искреннюю любовь.

Часть ТРЕТЬЯ. По осколкам жизни. Глава 22. По осколкам жизни

Часть ТРЕТЬЯ. По осколкам жизни

Глава 22. По осколкам жизни